Бывший финский город - всего в 150 км от Петербурга. Сюда не хотят ехать туристы - и вот почему

В 150 километрах от Санкт-Петербурга, за поворотом с трассы на Вяртсиля, начинается не просто другая география — другое время. Здесь, на северном берегу Ладожского озера, стоит город, чья история переписывалась чаще, чем школьный черновик. До XVIII века эта земля переходила от одного государства к другому — от Новгородской республики к Швеции, от Швеции — к России, затем — в состав Великого княжества Финляндского, снова в Финляндию, и лишь в XX веке окончательно вошла в СССР, получив новое имя: Приозерск.

Бывший Кексгольм — так он звучал на картах времён независимой Финляндской республики — сегодня редко встречается в туристических маршрутах. Ни экскурсионных автобусов, ни селфи-толп у памятников, ни кафе с «местными деликатесами по-фински». На центральной площади — тишина. Площадь Ленина, некогда Рыночная, просторна почти до странности. Памятник вождю здесь появился лишь в 1965 году — спустя два десятилетия после войны, которая стёрла с лица города значительную часть его облика.

В годы Великой Отечественной войны Кексгольм оккупировали финские войска. И, вопреки распространённому представлению о «мягкой» оккупации, именно они в 1941–1944 годах провели масштабную систематическую зачистку исторического центра — под предлогом улучшения санитарных условий и создания «пространства для защиты». Погибли целые кварталы деревянной усадебной застройки, включая шедевры народного зодчества. То, что осталось, — обрывки пазла.

Финский след в советской оболочке

На площади Ленина до сих пор стоит жёлтое здание — построено финнами в 1938 году, с лаконичной симметрией и чёткой геометрией, характерной для северного функционализма. Рядом — Рождественский собор 1847 года, возвращённый верующим в 1990-е. Справа — бывший кинотеатр «Кинолинна», возведённый в 1939-м: строгий, без излишеств, с широкими окнами и плоской крышей. Сегодня он полупуст — как и новая финская кирха 1930 года, стоящая чуть поодаль, на Ленинградской улице. Её интерьер опустел, но стены помнят гул органа и многоголосое пение прихожан — до 1939 года, до 1944-го, до того, как всё изменилось.

Самое неожиданное здание в центре — бывший банк Pohjoismaiden Pankki («Банк Северных стран»), построенный в 1925 году. Его фасад — редкий для региона пример неоклассицизма с элементами национального романтизма: лёгкие колонны, рустованный цоколь, изящный карниз. Сегодня здесь расположено отделение «Банка Санкт-Петербург». Контраст почти театральный: на фоне типовых четырёхэтажек 1980-х эта постройка выглядит как послание из другого мира — более размеренного, вдумчивого, уверенного в завтрашнем дне.

Жизнь в 48 метрах

Самая короткая пешеходная улица России? Не в Серпухове. Здесь — в Приозерске. Исполкомская улица, пешеходный участок — 48 метров. Достаточно, чтобы пройти от одного угла к другому, мимо деревянного дома 1939 года, окрашенного в тёплый бежевый, с резными наличниками, за которыми живут обычные люди: пенсионеры, школьники, почтальоны.

Таких домов — десятки. Особенно много их на подступах к городу, у перекрёстка Ленинградского шоссе и Новгородской улицы. Двухэтажные, с пологими крышами, аккуратными верандами, окнами в ритме северного дня — не слишком широкими, чтобы сохранять тепло, но достаточно большими, чтобы ловить последние лучи зимнего солнца. Они не музеефицированы. Не огорожены лентой. В них стирают бельё, готовят обед, смотрят телевизор. Их не реставрируют — просто поддерживают. Это не «исторический ансамбль», а жильё. И в этом — вся суть Приозерска.

Пустота как состояние

Автор заметки приехал сюда ради крепости Корела — одного из древнейших фортификационных сооружений Северо-Запада, уходящего корнями в XIII век. Но в день посещения вход был закрыт. Оставалось гулять по городу, фотографировать фасады, пытаться прочитать вывески сквозь слой сайдинга и советских надстроек.

Здесь нет инфраструктуры для туриста. Нет указателей, нет аудиогидов, нет лавок с сувенирами. Зато есть воздух — прозрачный, ладожский, с лёгкой примесью хвои и дымка из печных труб. Есть простор. Есть тишина, которая не давит, а, напротив, освобождает.

И всё же ощущение двойственности не покидает. Приозерск — не «заброшен», он живёт. Но живёт без спектакля. Без жеста в сторону внешнего мира. Он не пытается понравиться. Не рвётся в рейтинги. Он просто есть — как старая сосна на склоне, как камень у кромки воды, как страница из учебника истории, которую перевернули, но не выкинули.

Город не ждёт туриста. Но если тот всё-таки приедет — не за впечатлениями «по накатанной», а с интересом к неочевидному, — Приозерск откроется. Медленно. Ненавязчиво. Как настоящий северный человек: сначала — молчание. Потом — рассказ. И только спустя время — доверие.

А на центральной площади, почти у самого памятника Ленину, незаметно стоит ещё одна фигура — с кинокамерой на плече. Это Сергей Бодров. Его поставили здесь не как символ, а как напоминание: смотреть надо внимательнее. Потому что самое важное — часто остаётся за кадром.

Источник: dzen.ru

Читайте также: 

• Эти ошибки допускают даже ушлые туристы - вот что нужно сделать перед поездом. Запомните раз и навсегда
• Точно приготовлю на Новый год - такую свеклу слопают даже дети. Берите рецепт на заметку - вкуснотища
• Выбросила всю герань - узнала, какие беды она приносит в дом. Вот правда о красивом, но коварном цветке
• "Вам чек нужен?": вот почему кассиры "Пятерочек" и "Магнитов" задают один и тот же вопрос - дело не в экологии
• Нашла на "Вайлдберриз" 3 идеальных новогодних подарка для близких: выгодно, красиво и празднично