Военный о жизни в интернате: «На деморализовавшихся мужчин смотреть страшнее, чем на раненых»

Бывший военный рассказал о том, как оказался в Кирово-Чепецком доме-интернате для пенсионеров и инвалидов

Когда смотришь на Виктора Ивановича Шекланова, язык не поворачивается назвать его пенсионером или пожилым. Это высокий красивый мужчина со светлыми глазами, седовласый и с лучиками морщин, разбегающимися по всему лицу, когда он улыбается.

Жизнь моя сложилась не очень, - начал свою историю Виктор Иванович. - Я служил в Советской Армии, когда в 19 лет получил два ранения в Афганистане. Потом по контракту служил и в Чечне. Когда понял, что со службой надо завязывать, пробовал устроиться на «гражданке». Женился. После 10-летнего брака есть двое детей. Но отношения с семьей не сложились. Я оставил им квартиру и уехал на Север. В 2011 году у меня случился микроинфаркт, спустя год — еще один. Работать так, как раньше, я уже не мог. Кроме того, мне нужно было находиться под постоянным медицинским контролем. Когда узнал об интернате, решился ехать.

Мне казалось, что мужчинам с такой историей, где есть и война, и несложившаяся семейная жизнь, и скитания по «северам», решиться на жизнь в интернате непросто. Ведь это значит все начать заново. Но, по словам Виктора Ивановича, тяжело было только вначале.

Как-то диковато все это было. А я ведь видел и раненых. Но для меня намного страшнее видеть выпивших мужчин, грубиянов, которые деморализовались, - поделился Виктор Иванович.

Тут вступает в разговор представитель администрации интерната.

Интернат — это тоже их дом. Но есть правила внутреннего распорядка, - говорит Елена Викторовна (если вы забыли, то это замдиректора интерната). - Так, если человека нет в интернате после 22 часов, мы обязаны сообщать об этом в полицию. Запрещено проносить и употреблять в учреждении алкоголь, проживающие должны соблюдать правила пожарной безопасности, курить в специально отведенном месте. Есть нарушители порядка. Но мы ведем работу совместно с участковым и воспитателем, даем разъяснения об ответственности за незаконные действия, беседуем, обсуждаем их на Совете общественности, на собраниях. Понимаете, если человек желает жить достойно, то он и в интернате организует себе и быт, и досуг соответствующий. Но не все на это способны. Ведь к нам поступают не только из дома, но и из мест лишения свободы, бомжи и просто люди, потерявшие жилье из-за асоциального образа жизни.

Возвращаясь к истории Виктора Ивановича, расскажу еще об одном факте, меня поразившем. Он читает газеты и смотрит по телевизору новости. Он следит за ситуацией в стране, и ему не безразлично, а «за народ обидно, что люди страдают, а на этом кто-то наживается». Я заблуждалась, что жизнь в интернате замкнута на себе самой.

Город в городе. Интернат — это не только комнаты и коридоры. Здесь есть, как мы уже видели, библиотека. А еще кинозал, концертный зал, где проходят не только концерты, но и виртуальные экскурсии (недавно всем желающим показывали красоты Петергофа), молельная комната (службы проходят каждый вторник, проводят обряды крещения и венчания), магазинчик.
Помимо «инфраструктуры», есть и «власть». Это не только директор и его замы. В заведении создан Общественный совет. В него входят работники интерната и жильцы: их выбрали сами проживающие как особо уважаемых в коллективе. На Совете решают, в основном, бытовые вопросы. Проживание в интернате не бесплатное. Заведение оказывает социальную услугу. И плата за нее составляет 75 процентов от среднедушевого дохода. А еще здесь есть личная семейная жизнь. Об этом — в следующей статье.