Надоело это слышать - развенчиваю главный миф об Абхазии и ее жителях
- 14 сентября 11:30
- Юлий Мармута
Живу в Абхазии. Работаю с местными. У меня есть сотрудники, которые встают до рассвета, чтобы собрать фундук, а вечером — после заката — укладывают плитку на террасе, пока не потухнет последний луч солнца. Я не турист. Не гость. Не тот, кто приезжает на две недели, делает фото у моря и пишет: «Здесь все ленивые». Я — работодатель. И я вижу реальность не с пляжа. Я вижу её изнутри.
И потому — хватит. Хватит говорить об абхазах как о «ленивых». Это не просто стереотип. Это оскорбление. Оскорбление их культуры, их устойчивости, их глубокой, почти древней мудрости.
Сиеста — это не лень. Это выживание в танце с солнцем
Когда температура за окном поднимается до +45°, когда воздух становится густым, как варёное молоко, когда даже тень перестаёт быть спасением — работа превращается не в занятие, а в испытание.
Вы пробовали нести кирпичи под палящим солнцем? Класть плитку, когда кожа на руках трескается от жары? Обрезать кусты, когда каждый шаг даётся с усилием, будто вы идёте по раскалённому песку?
В Абхазии лето не диктует график — оно диктует саму суть бытия.
Утро — время движения. С 6 до 10 часов всё работает: стройки, рынки, огороды, доставка продуктов, ремонт крыш. Люди выходят на улицу, когда ещё прохладно, когда свет мягкий, а воздух — чистый. Потом — тишина. Полная. Настоящая.
Днём — никто не работает. Ни на стройке, ни в кафе, ни на рынке. В домах опускаются шторы, открываются окна — но только для вентиляции. Люди спят. Читают. Пьют чай. Говорят с соседями под тенью винограда. Это не безделье. Это биологическая необходимость. Это адаптация, выработанная веками.
А когда солнце начинает клониться к горизонту — жизнь снова просыпается. Вечером — уборка, полив, заготовки, подготовка к завтрашнему дню. Строительные работы продолжаются, пока не погаснет последняя звезда.
Это не «лень». Это ритм, который не знает офисных часов. Это ритм, который уважает тело, природу и время. И если вы скажете, что так живут только в Абхазии — вы ошибаетесь. В Испании, в Греции, в Сицилии, в Южной Америке — сиеста — часть культуры. Там её не осуждают. Там её понимают. А здесь? Здесь её называют «ленью».
Почему?
Потому что мы смотрим через призму другого мира. Призмы, где день делится на часы, а человек — на производительность.
«Работают с 9 до 6» — а кто сказал, что нужно работать так?
Этот штамп — как гвоздь, забитый в мозг каждого, кто приехал с материка. Мы привыкли: работа — это расписание. Это отчёт. Это KPI. Это пятница в 22:00, когда ты ещё не вышел из-за компьютера, потому что «сегодня же надо сделать».
Но в Абхазии нет такого понятия, как «рабочий день».
Есть сезоны.
Лето — сезон туристов. Менеджеры гестхаусов работают с 7 утра до полуночи. Водители такси — семь дней в неделю. Бармены — без выходных. Они не «не хотят» — они не могут. Потому что если они не поработают — не будет денег на зиму.
Сентябрь — сбор фундука. Люди едут в горы. Ночуют в палатках. Поднимаются по крутым склонам с мешками на спине. Каждый день — по 12–16 часов. Без перерывов. Без жалоб. Только пот, грязь и усталость, которую нельзя купить.
Октябрь — виноград. Сбор, давка, переборка, приготовление чачи. В каждом доме — кадки, запах брожения, крики, смех, песни. Зимой — мандарины. Сбор, сортировка, продажа. Весной — ремонт домов, заготовка дров, посадка овощей, восстановление дорог, повреждённых весенними ливнями.
Это не «работа». Это цикл жизни. Он не равномерный. Он взрывной. Он требует всего — и тогда, когда надо. А когда не надо — люди отдыхают. Не потому что им лень. А потому что они знают: энергия — не бесконечна. Её нужно сохранять. Для чего? Для того, чтобы прожить, а не просто существовать.
Я родом из Брянска. Я знаю, что такое «карьера»
Я вырос в городе, где люди не видят солнца с октября по апрель. Я работал в корпорации, где «выходные» — это когда тебя не вызывают на звонок. Я помню, как в 30 лет потерял интерес к жизни, потому что вся она сводилась к отчёту, презентации и кофе из автомата.
Я видел, как люди теряют детей — не потому что уходят в командировки, а потому что дети просто не успевают их узнать. Я видел, как мужчины и женщины болеют от стресса, не имея ни времени, ни сил на то, чтобы просто сидеть рядом и молчать.
Здесь — другое.
Да, зарплата ниже. Да, нет премий за достижения. Да, машины старые, дома — не особо красивые, интернет — иногда отключается. Но здесь я слышу, как мои дети смеются, когда идут в школу. Я вижу, как они собирают цветы, чтобы подарить маме. Я знаю, как пахнет дождь над морем. Я знаю, как звучит тишина, когда в доме никого нет — и ты один с книгой, с чаем, с мыслью, что сегодня ничего не нужно делать, кроме как быть.
Я не променяю это на стекло, на холодильник с кофе, на встречи в Zoom, на вечную погоню за «лучшим».
Моя работа — искать не тех, кто приходит в 9, а тех, кто выполняет дело
Да, бывает — кто-то опаздывает. Кто-то говорит: «Завтра сделаю». Кто-то не справляется с объёмом — потому что ему нужно поехать в деревню, помочь матери, или просто устать от жары.
Но ведь так же бывает в Москве. В Воронеже. В Казани. В Санкт-Петербурге. Это не вопрос национальности. Это вопрос человечности. Это вопрос личной ответственности.
Я не ищу людей, которые будут сидеть по графику. Я ищу тех, кто держит слово. Кто приходит, когда нужно. Кто делает работу качественно — даже если его не видят. Кто может сказать: «Я не могу сегодня — у меня важное дело». И не оправдывается. Просто говорит.
И таких среди местных — больше, чем вы можете себе представить.
Они не работают ради того, чтобы «быть в деле». Они работают, чтобы иметь возможность жить. Чтобы вести семью. Чтобы сесть с сыном за стол. Чтобы в субботу пойти на море — без страха, что завтра опять нужно вставать в 7.
Они не ленивы. Они — другие. И, возможно, умнее.
Лень — это когда не хочется. Когда нет сил. Когда человек отказывается от выбора.
Здесь — другой выбор.
Выбор между временем и деньгами.
Выбор между продуктивностью и смыслом.
Выбор между тем, чтобы «работать», и тем, чтобы «жить».
Абхазы не считают себя «неправильными» потому, что не следуют московскому кодексу. Они не чувствуют себя «ниже» потому, что не имеют KPI. Они не стыдятся — они живут.
И, может быть, именно в этом — их главная сила.
Мы, с нашими часами, планами, отчётами и страхом «потерять время», давно забыли, что жизнь — не проект. Она — опыт. Она — дыхание. Она — тень под деревом, когда солнце слишком сильно. Она — чай, выпитый с сыном, когда он ещё не знает, что значит «взрослый».
Мы называем их ленивыми.
А они, может быть, просто смотрят на нас — и думают: «Как вы всё это выносите?»
И, возможно, нам — «организованным», «продвинутым», «карьерным» — есть чему у них поучиться.
Не как учителям.
А как ученикам.
Источник: dzen.ru
Читайте также: